ст. Санболи
(3.11-7.11)
2001г.
Наверное, для всех
субботнее утро 3 ноября не было беззаботным выходным! Осознание
близости и реальности долгожданного отъезда проскальзывало во всех действиях
участников поездки. А участников должно было быть 23 человека:
1.Большой вождь-Горохов Кирилл
Геннадьевич
2.Комендант-Кочегарова Елена Владимировна
3.Реммастер,казначей-
Манушин Геннадий Александрович
4.Писун/хронометрист-Сизова
Аня
5.Кропочев Женя
6.Врач- Прокофьева Настя
7.Гладких
Женя
8. Аверин
Артем
9.Щербак Петр
10.Селезнев Степан
11.Базовкина Настя
12.Пизюк Сергей
13.Михайленко Дана
14.Лысун Катя-не
поехала
15.Бомко Алексей
16.Грунт
17.Жданкина Настя
18.Иголкина Катя
19.Дегтярев Антон
20.Попова Таня
21.Юля
22.Лена
23.Паша
Но так как Катя Лысун не смогла поехать, нас
было 22 человека. Особенно весело
было Кочегаровой Елене Владимировне: выбивая в
деканате освобождения ХГПУшникам на время похода, она
узнала, что нашего клуба не существует. Такое заявление мы слышали уже не первый
раз, и оно нисколько не осквернило это долгожданное утро! А с такой заявой мы еще разберемся!
И вот приближался вечер. Целеустремленные туристы
сгущались в клубном помещении - кухне Союза Правых Сил. Именно здесь, в 21.00
должен произойти контрольный сбор. И вот почти вся масса уже вываливается из
кухни в офис и, вытесняя больших начальников, расползается, занимая кресла,
диваны, места у телевизора. Нету только Грунта и Кропы.
Странные
подозрения заставили Кочегарову Елену Владимировну
спустя 45 минут набрать телефон Жени Кропочева. Он
же, ничего не подозревающий, принимая ванну, поднял трубку и узнал, что
выезжаем сегодня через пару часов...
Решили, что в 23.00 будем выдвигаться на вокзал, а до
этого времени народ может разлагаться. Что все и делали: пили чай, прощались на
десятый раз по телефону с родственниками и друзьями, также прощались с
предметами цивилизации, предчувствуя длительное 4-х дневное расставание с
телевизорами и компьютерами.
Обстановка нагнеталась - охранник пытается забрать ключ
от офиса, а Кропы и Грунта все еще нету. Но вот в
22.00 и пришел Грунт! Вскоре он опять ушел, пообещав прийти на вокзал.
После партии в ладушки, окончившейся к огорчению Гены в
пользу Лены, свершилось чудо - с рюкзаком на спине и с
сотовым у уха появился Кропа! И так как все в сборе
(кроме Грунта), все решили сфотографироваться, и каждый хотел на свой
фотоаппарат! Наконец-то после того, как вспышек 10 ослепили наши глазки, в
23.05 мы длинной змейкой стали выдвигаться из офиса! После того как мы постояли
на автобусной остановке, где на нас в ужасе вылезали посмотреть люди из
автобуса и с облегчением вздыхали, увидев, что нам с ними не по пути, мы
все-таки пошли пешком. Вытянувшись в длинную вереницу, мы пересекали улицу за
улицей, подземный переход, и наконец-то в 23.35 мы у вокзала! В зале ожидания
нам не очень обрадовались, зато все мы прибывали в возбужденно-счастливом
состоянии, долбя друг друга по бошкам пластмассовыми
бутылками (хорошо, что пустыми).
В 24.30 мы с удивительной легкостью загрузились в поезд.
От столь долгих ожиданий у
некоторых начинались глюки:
в одном окне мы уже ехали, а в другом еще нет! Но вот в 24.55 мы поехали в
обоих окнах!
4 ноября
Толку от плацкартных билетов было мало - все сбились в
две купешки, пели, шили обвязки.С нетерпением ждали 4.15 так как именно в это
магическое время все достали домашние бонусы и начали ранний первый завтрак.
В 5.30 все были готовы выпрыгнуть из вагона в заснеженные
владения ст.Санболи, но
действительно выпрыгнули мы через минут 15.
Собранные в кучу и
пересчитанные большим вождем, все с надеждой посмотрели на стоящий
рядом заведенный 66-й. Но он не был предназначен для нас. Взгляд медленно
перешел на знакомый уже с прошлого года беленький, маленький грузовичок с
бортами, он буксовал по ту сторону рельс. Все радостно поспешили помочь, но он
тоже нас не повез. Тогда был отдан приказ идти в
помещение здешнего вокзала. В 6.25, покинутые Кириллом, Леной и Геной, все
остальные расположились на имеющихся сидушках и начали, хихикая, засыпать. А Кирилл, Лена и Гена
блуждали по еще темным улицам, будя добросовестных собак и пытаясь разбудить
менее добросовестных хозяев. И вот наконец в 7.30 они
вернулись, принеся с собой суету: возможно скоро приедет машина!
Светало. Проявлялись снежные и не очень снежные хребты.
Морозный воздух будил сознание на подвиги.
В 8.10 пришел дядя и окончательно согласился везти нас
(еще бы, за такие деньги). Его машиной был все тот же маленький, беленький
грузовичок - такой же был и в прошлом году, но в прошлом году нас было 12, а
сейчас 22! Но количество нас не остановило - мы погрузились послойно. В 8.30
машина поехала. По дороге песни прерывались лишь стонами и жалобами на
отдавленные части тела.
Наконец-то в 11.00 мы приехали. Сложили спальники и
одеяла, которые обогревали нас, в рюкзаки и, растянувшись по заснеженной
дороге, пошли. Хвойный лес, окружавший нас, был пронизан солнечными лучами,
которые, соприкоснувшись со снегом, превращались в разноцветные искры. Вся эта
красота снимала тяжесть с наших плеч и заряжала энергией.
12.00-привал на зимушке - охотники
были, но белок не варили!
Следы любознательных
медведей то и дело пересекали нашу тропу и будили азарт медвежатников
(интересно, чей азарт был сильнее!)
13.00-пришли в лагерь
железки.
13.05-ПРИШЛИ на свой бивак!
И начали обустраиваться - рубили дрова, ставили зиму. В 15.40 первое дежурство:
Грунт и Катя Иголкина варили рыбный суп! Это был наш
второй поздний завтрак.
Вкусно подкрепившись в 16.15, первая группа, состоящая из:
Артема
Леши
Насти
Жени
Степы
Петра,
начала собираться идти в
Трубу. Собирались они до 17.00!
Все остальные (кроме меня)
пошли в пещеру ДальГипроЛесТранс. В прошлом году она
не представляла собой ничего особенного, но тут из нее начали доноситься
восторженные вопли: там открылись еще два зала! Осчастливленные своим открытием,
все вылезли к костру и начали рассказывать мне, что же это за залы. Тут пришла
группа из Трубы. Они похвастались, что разбили фонарик. Взяв примус, молотый
кофе, воду и принадлежности для топографирования, в Трубу
отправились:
Кирилл
Лена
Гена
и Я.
Предварительно отдав приказ
о куче дров к приходу на бивак.
В 22.00 после недолгих
блужданий по туалетным тропам железки мы начали спуск. Ощущался резкий контраст
температуры на поверхности и под землей! Это радовало. Видимо, это послужило
стимулом для такого быстрого спуска Лены, или то, что она вдела веревку в один
кулачок, учитывая трение верхней страховки, хотя спускалась на самостраховке! Ее спуск напоминал свободное падение. Но все
уже позади, мы разогреваем бензин и примус у себя на груди, осматривая красоты
пещеры.
Решили осмотреть ее, скользя по слою прекраснейшей грязи,
которая на самом деле не грязь, а очень даже глина. Мы разделились на пары и,
пока Лена и Кирилл осматривали правый зал, мы с Геной полезли в шкурник, который привел нас в
другой большой зал. Осматривая его, мы увидели свет фонарей почему-то
удивившихся Лены и Кирилла.
Свидетельство очевидцев (Лены): В это время, засмотревшись на темную неподвижную воду (очень
похожую на протоплазму), мы с Кириллом услышали голоса Гены и Ани совсем с
другой стороны. "Какая интересная акустика!"- восхитился Кирилл, как
вдруг мы не только услышали их, но и увидели. Тут возникла дружная мысль: не
пора ли нам спать? Хотя, ведь это только гриппом болеют вдвоем (и еще кое-чем),
а с ума сходят поодиночке... Это нас несколько приободрило. Но все же: мимо нас
они не проходили, но каким-то же образом зашли в спину с противоположной
стороны!? Мы потребовали объяснений.
(Снова Я): Они пытались добиться от нас, как мы тут
очутились. А мы-то раньше в Трубе не были и думали, что так и надо.
Оказывается, в прошлом году уровень глины был выше, и шкурника,
замыкающего правый и левый залы кольцом, не было. Поэтому так и получилось.
Лена попыталась заснять
наскальные рисунки, образованные естественными глиняными разводами на стенах,
но Труба вообще загадочная пещера, и она не захотела, чтобы ее снимали. Камера
упорно запотевала.
Затем мы вернулись к исходной точке и начали топографировать. Это было немного утомительно, хотелось
горячего кофе. И вот наконец, протопографировав
один зал и новый шкурник, мы собрались топографировать
другой. Но желание выпить горячего кофе заставило сначала разжечь примус и
поставить воду. Примус разжигаться не хотел. Но Кирилл заставил его разжечься,
устроив при этом порядочный фейерверк. Хорошо, что карбидку
вовремя убрали, иначе вылетели бы, как из пушки. Примус разработался. Я сидела
и грелась об него, хотелось спать, и поэтому, когда меня вырубало,
расслабляющаяся нога скользила по грязи прямо к регулятору огня на примусе.
Примус начинал дико жужжать, и тут все просыпались.
Поели лапшу, попили кофе. (Его
было много. Об этом мы больше ничего не скажем).
Нас совсем разморило. Всем слышались голоса. Кирилл то и дело переспрашивал:
"А?" А мы поднимали
на него испуганные глаза и говорили : "Что?"
Наконец-то мы выключили примус, глюки
поутихли. Никто не хотел вылезать. По тихой все
засыпали. Но зов природы толкал наверх. Первые мерзнуть были отправлены мы с
Геной. Наверху было хоть и холодно, но ветер стих. Не успели мы с Геной
замерзнуть, как с нарастающей скоростью стали слышаться голоса Лены и Кирилла,
как будто за ними кто-то гнался. Буквально через пять минут они уже были с
нами. Пришли в лагерь в 3.00. Увидев небольшую, но кучку дров, мы обрадовались,
возблагодарили нашего благодетеля и тут же разожгли костер. По скользкой и
холодной дороге к биваку мы шли и мечтали, как придем, ляжем в нашу палатку,
Кирилл сделает нам массаж... И вот, отогревшись, настроившись на сон, Кирилл и
Лена пошли в ГЛТ наводить уют в палатке. И вот они увидели, как две пары ног,
трогательно прижимаясь друг к другу, ТОРЧАЛИ ИЗ НАШЕЙ
ПАЛАТКИ!!! Кирилл и Лена в ярости выскочили из ГЛТ, стали носиться кругами
(откуда силы взялись?), плеваться, ругаться на чем
свет стоит, грозить всему миру страшными карами. Но в
конце концов, из-за малого количества сил, мы просто заползли в Зиму и
уснули.
5 ноября
Когда я встала, я услышала
грустную историю о жестоком убийстве Лениных очков ее же собственной ногой.
Засмотревшись на голый торс Великого Вождя, который совершал утренний обряд
омовения, она наступила на них и даже не сразу заметила. Хорошо, что остальные
свидетели отреагировали не так бурно
(они просто жались к костру и кутались во все, что попадалось под руку).
Весь трагизм заключался в том, что Лене придется сидеть на биваке оставшиеся
два дня. Но тут появился Робин Гуд и
Добрая Фея в одном лице (некоторые утверждают, что это
был Скрудж Макдак) - НАСТЯ
ПРОКОФЬЕВА!!! И она сделала наиблагороднейшее
предложение, тем самым спасла всех, избавив от постоянного пребывания коменданта на биваке. НАСТЯ!!!
Лена будет тебе вечно должна и благодарна!
После завтрака (рожки с тушенкой) Киря, Лена, Гена, я
пошли исследовать щели: влезли в бывший вход Квадрата, а потом Киря нашел новую
(потому что никаких топов ее никто никогда не делал) безымянную пещерку. Кирилл
озадачился, как же ее назвать. Решил вечером объявить конкурс на лучшее
название. К 11.30 мы стояли возле Квадрата. А Кирилл искал давно забытый вход в
Стерегущее. Неподалеку от Квадрата нашли дырочку, из
которой шло тепло. Решили, что спустимся в нее потом, когда будет веревка. Тут
же подошли к главному входу в Стерегущее, осмотрели
еще пару воронок. Почти все они были залиты льдом. Примерно в 12.00 мы пришли к
Лабиринту. Спустившись, мы обнаружили там Железку. Придя
домой, мы увидели кучу дров и даже чай в пакетиках. В 13.40 Кирилл с Геной
ведет половину народа в Бурундук,
а мы с Леной в новую-безымянную и в старый ход
Квадрата. Потом меняемся. Затем все вернулись на бивак, а Кирилл, взяв с собой
Пашу, отправился раскапывать второй ход в Бурундук.
Эхо от устроенного ими камнепада разносилось по всей округе. Время от времени
возле них скапливались разные люди. Когда проход был готов, они его старательно
и не раз прочистили собственными телами.
Пообедав, все ушли в Лабиринт, кроме группы Артема, которая с 17.00 тусовалась в Стерегучке.
И только Гена, Лена и я, занятые партийным поручением, должны были подойти
позже. Эти звери (Гена и Лена) все-таки под благовидным предлогом почти силком
затащили меня в новые залы ГЛТ, утверждая, что иначе все пропало. Там они
забились в какой-то отросток, где услышали голоса Железки, которая в это самое
время тусовалась в
Бурундуке. Вот, оказывается, ГЛТ с
Бурундуком соединяется щелями. Их это несказанно обрадовало, так как они хотели
сделать хоть какое-нибудь маленькое, но собственное открытие, чтобы догнать в
этом отношении Кирилла, который в этот поход обнаруживал интересные вещи походя, между делом и на каждом шагу. Без пятнадцати шесть мы все-таки пришли в
Лабиринт, встретив группу, которая вылазила нам
навстречу. Почему-то все они показались нам подозрительно грязными, и Кирилл
ехидно поинтересовался: "А вам это надо?" Пообещав вернуться к праздничному ужину, мы
отправились плутать. В Лабиринте было круто, правда
Минотавров мы не встретили, заодно поняли, что имел в виду Кирилл. Пол
Лабиринта был устлан толстым мягким слоем великолепнейшей отборной грязи, в
которую мы втроем сразу же влюбились и умазались по самые уши. Шли, куда захочется Гене, но когда ему
захотелось в очередной шкурник, как потом оказалось, ведущий к победному леднику,
Лена разубедила его, дескать, фонарики подустали, да и скоро начнется
торжественный ужин... Да и вообще она шкурники не
любит... ( ЛОХ - ЭТО СУДЬБА...) И мы повернули назад от последнего рубежа. На
биваке вовсю чистили картошку. Натушили ее целый огромный котелок, поэтому
когда дело дошло до самого главного, приходилось делать над собой усилие. И
после посвящения желающие пошли в лагерь Железки, а остальные могли куражиться у себя на биваке. Когда мы вернулись, мы застали
кураж в самом разгаре: ярко горел огромный костер, громко орались песни, чай
лился рекой... На самом деле над остывшей золой разносился гулкий и дружный
храп. А в Железке нас еще раз накормили
бонусами, которые уже никуда не лезли, но, дабы соблюсти правила приличия,
мы все равно все в себя впихали (впрок)
и залили горячим чаем. Железка тоже была на редкость «веселая и бурная». В
полудреме мы пришли в лагерь, взяли спальники и отправились ночевать в Бурундук.
6 ноября
Ну... Пока мы с Геной
досыпали самые приятные утренние сны, Киря и Лена уползли шарахаться по
Бурундуку с одним фонарем на двоих. И вообще, жизнь уже кипела вовсю, в том числе и завтрак в котелках, а нас забыли
разбудить, вернее перепутали, и разбудили не нас, хотя тоже не напрасно. И вот
мы, всеми забытые, ничего не понимая, шли к концу завтрака к своим остывающим
тарелкам мимо тех, кто уже домывал пустую посуду. Пока
мы завтракали, отрывая застывшие рожки с сыром от тарелок, Кирилл, Лена, Артем, Степа поднялись к
Квадрату и орали на нас сверху, требуя жевать быстрее. Мы с Геной одобрительно
кивали головой, продолжая неторопливо шевелить челюстями. Потом мы тщетно
поискали рулетку и, наконец, поднялись к ним наверх. А они уже были внизу, черти
полосатые, в Квадрате, и искали щели, ведущие к засыпанному ныне бывшему входу
в Квадрат. Кирилл продрался
под каким-то магически (на соплях) висевшим в воздухе 50-ти килограммовым
камнем (хорошо, что не чихнул!), увидел свет в конце тоннеля, и от радости,
наверное, уронил свой ценный фонарик в глубокую узкую щель. Посокрушавшись
маленько, мы выбрались через главный вход Стерегущего
и пошли на склон искать, откуда же это проникает Кирин свет. Он заблаговременно
оставил в отверстии горсть батареек, вскоре он сам их и нашел. Но что гораздо замечательней (такое только с командирами бывает, и не со
всеми, а только с нашим),
пещера отдала ему фонарик: лежит - руку протяни - и светится прямо в лицо,
подмигивает.
В 13.30 мы скатились на бивак и забрали народ в
Стерегущее Копье. Ходили двумя группами: Кирилла и Артема. Мы сзади гремели
камерой по льду, не успевали лететь за новым набором. И
правда, в этом году все обошлось без муторных спасработ,
так что Кирилл и Лена все время недоверчиво переглядывались, ожидая, что вот
сейчас, нет, вот сейчас... Но все было гладко и оперативно: единственный, кто
попытался испортить такую благополучную прогулку, это Лена на выходе. Но Грунт,
отставший, чтобы поиграть в пещере на флейте, был начеку и поймал ее с
ловкостью Бетмэна.
Мы опять ходили по
правилу левой руки, часть залов, как и в прошлом году, была залита льдом и
проникнуть туда мы не нашли никакой возможности. Решено было поискать обходные
пути, но это потом. А пока, спустя два часа мы поднялись в
лагерь Железки, которая оставила после себя практически неугасающий легендарный
костер, прогретый на сто метров вокруг воздух, кучу дров (вам не стыдно, Тигрисовцы? Фу!) . Короче,
мы там сели основательно и покушали. Принесенные с собой тефтельки в томате
некоторые грызли так, некоторые пытались погреть на костре, выдули два больших
котла чая с лимонником, пускали по кругу конфетки и пряники - рай, да и только.
В 17.45 одна группа ушла искать ледник в Лабиринте, 2-я в Трубу, остальные
вернулись на свой бивак. А мы отправились в Стерегущее, желая пробиться в
недоступные залы и осуществить гениальную мысль: все проходят из Квадрата в
Стерегущее, ну а из Стерегущего в Квадрат?
Мы весело и быстро облазили все возможные обходные пути,
время от времени на нас нападал то прилив энтузиазма, то упадок сил, то
беспричинный смех, все Ленины попытки поизображать из
себя Кропу вообще оканчивались гоготом и истериками.
Зато мы в одном месте взгромоздили Гену под потолок, а потом Лена и Кирилл
изображали живую лестницу. Из всех возможных дырок, ведущих в Спальный,
Наклонный и т.д., свешивались водопады льда, Железка даже пыталась продолбиться, судя по следам, но безуспешно. Наверху мы
были уже в 20.00, дожигали остатки Железкинских дров.
Тут же грелась группа из Лабиринта и Трубы, счастливые, они заявили, что в
Трубе лучше, чем в Париже. Кропа гордо заявил, что он
окончательно выучил слово ЖУМАР. От французского акцента, правда, так и не
избавился.
Потом они отправились домой, а мы четверо, пообещав в
скорости быть, продолжали наслаждаться жизнью и тишиной у огня, слушая страшные
и добрые истории. Когда костер уже совсем прогорел, мы вернулись из глубин на
землю и пошли ужинать, тем более что интересно было узнать, на что похожа
гречка с черносливом.
Вот тут-то наконец состоялся три
ночи обещанный массаж: после недолгих, но бурных уговоров появились два костра,
между которыми расстелили пену. На пену бросали жертву, на жертву бросался
Кирилл и начинал раскатывать ее на пельмени. До пельменей, однако, дело не
доходило, вместо этого жертвы
превращались в воздушные шарики, за спиной у них вырастали крылья, и они могли
при желании спать на снегу (правда,
недолго, так как снег быстро таял).
Создав себе настроение, Кирилл подождал, пока народ
рассеется, и останутся самые страждущие, и вот для
этих избранных был вечер пещерных историй. Правда, время от времени прибегал
Паша, нарушая своей неуемной жизнерадостностью ауру таинственности, да и из
палатки раздавались такие пронзительные крики, как будто уронили печку или
Артем принялся-таки за воспитание молодежи. В какой-то момент все это
переполнило почти бездонную чашу Кирилловского терпения, и мы пошли спать в Бурундук. Где и продолжили вечер подземной (и не только)
лирики.
7 ноября.
Этот и без того трагический
день должен был начаться подъемом в 6
утра. Никто не скажет, во сколько же он начался на самом деле. Всем хотелось
досмотреть последние санболийские сны и вообще
проспать какие-либо машины и вечно блуждать над и под этой землей, которая за
эти дни стала родной, приросла к мокрым подошвам, застряла в голове и под
ногтями! Но жестокий Кирилл напомнил нам о тех, кто ждет нас там... дома. И
раздразненные остатками риса, который добрый Грунт добавил и в
без того обильную вчерашнюю гречку, отдав последнюю
радость - пряники в оголодавшие после массажа руки Большого Вождя, все начали
не торопясь упихивать ногами закостенелые и замерзшие вещи в рюкзаки. Видимо,
некоторые вещи показались кому-то совершенно не нужными (носки, верхонки, толстовки, жорики), и,
не откликаясь на трехкратные предупреждения Большого Вождя, их обладатели молча
уходили, слушая как разгорается костер. Некоторые
остались должны спасителю пиво! Очистив место от следов нашего
прибывания и оставив именную банку сгухи для голодных и обездоленных, мы в 9.10 отправились
вслед за другими. Ноги отказывались покидать это место, и только песни помогали
нам ползти вперед, а не бежать обратно. Когда все уже кучковались
у небольшого костра, я и Лена, начиная приближаться к последнему
перевальчику, были встречены Кириллом и Артемом,
которые морально и физически помогли нам присоединиться к остальным. С 11.00 до
11.45 народ пытался не замерзнуть, вспоминая о предстоящей дороге и наблюдая,
как трое немного сумасшедших весело резвились и катались голышом (по пояс) в
снежных сугробах. Правда, вскоре они почему-то начали одеваться и пробиваться
поближе к костру.
И вот на наше удивление,
несмотря на праздник, водитель все-таки подъехал. Стоило Кириллу заметить, что еще бы за такие деньги, как
мимо проехал тепленький комок, сияя табличкой: проезд 3 рубля! Туристы
проводили его дружным воем, переходящим в стон с элементами рычания. Но, увидев
настойчивое желание водителя отвезти нас на вокзал, все стали грузить рюкзаки,
и упихивать друг друга по знакомой системе. Ехали исключительно под песни Вождя
плавно переходящие в поэзию. На станцию подъехали к 14.00, радостно увидев
четыре сияющих белизной и манящих к себе туалета! Зайдя в помещение вокзала,
все попадали на сидушки, наблюдая как
быстро рассасывается местное население. И только истинные санболийцы (не считая местную братву) проявили настоящую
гостеприимность, расспросив о наших впечатлениях, почти
что бесплатно угостив дышащим летом медом и приглашая в гости на рыбалку (это
вам не бираканцы)! Как ни удивительно, в кассе даже
были билеты. Наш поезд подходил к 15.45. А пока у нас было немного времени в
запасе, Артем поставил неудавшийся в будущем чай, Кирилл раздал пайку шоколада,
и небольшая делегация бегом отправилась в местные магазины. Мимо проходящие
жители указывали нам дорогу и обнадеживали обеденными перерывами до 16.00, но
мы все же шли мелкими перебежками и, наконец, набирали лапшу, булочки и
подозрительные крабовые палочки у радостной продавщицы (не каждый день
прибегают голодные туристы). Отоваренные, мы вприпрыжку пришли на вокзал,
желающие умылись неудавшимся чаем, а потом отправились на платформу. Здесь
проходили гладиаторские бои и слышались столь приевшиеся за 4 дня строки:
"Возьми мое сердце... ". Успешно залезшие в поезд, мы, ошарашенные простором, не присущим общему вагону, растусовывались по местам. Особо голодные и боящиеся, что
может вот-вот нахлынуть толпа, бежали со своими корытцами за кипятком, распихивая на пути тех, кто добросовестно пристраивал
рюкзаки. Но все позади - хороший дядя-проводник, забившись в уголке, слушает
наши песенки, наблюдает, как исчезают груды шоколада и литры меда! Мы же, как и
заведено, сбились в одну купешку и приближаемся к Хабару. Прибыли в 21.00 и почти со слезами на глазах
разбежались, пообещав друг другу встретиться на
разборе.